Вольф Кицес

Лана Вартанова

Истории как девушки принимают ислам и решают носить только исламскую одежду, мы слышим каждый день. Но что заставляет некоторых из них снять хиджаб?

Корреспондент «Даптара» собрал истории нескольких дагестанок, которые имеют подобный опыт. По понятным причинам имена героинь статьи изменены.

История, конечно, жуткая. Казалось бы, если муж бьет, к тому же нет уже любви и привязанности, которые заставили бы женщину бесконечно искать и находить ему оправдания, самый простой и разумный выход — собрать вещички и уйти. Но это взгляд со стороны. Взгляд человека, который никогда не жил там, где не знают слова «разумно», в маленьком домашнем аду с наглухо запертыми дверями и симпатичными, плотно задернутыми занавесками на окнах. В нормальной человеческой жизни Дом – это место, где ты защищен, где тебя примут и поймут, пусть даже весь мир пойдет против тебя войной.  Домашними бывают уют, вкусная еда еще, но никак не страх, не унижение, не кровь, капающая на тапочки с пушистыми помпонами.  Однако формула «мой дом – моя крепость»  звучит издевкой для тех, кто оказался заперт внутри этой крепости наедине со своим мучителем.

Известно, что кавказские горцы, вследствие географической изолированности и полного почти отсутствия путей сообщения, по формам хозяйственной жизни, являются очень отсталыми, а в общественном быту сохранили до сих пор много черт давно отжившего в культурных странах родового быта. Однако, устарелость литературных сведений в этом отношении лишала нас возможности установить с определенностью, насколько сильны эти пережитки у современных горцев, не менее других народов нашей СССР захваченных новою жизнью, с ее новыми запросами и возможностями.

Только-что выпущенная в свет Закавказской Научной Ассоциацией книга «Юго-Осетия», составленная на основании самых последних обследований этой страны, значительно восполняет указанный пробел. Нижеследующие краткие данные, касающиеся жизни осетин, заимствованы нами из помещенного в этой книге интересного очерка кавказского этнографа Г. Ф. Чурсина.

Родовой строй до сих пор сохранился в Осетии, особенно в горных местностях, где условия хозяйства требуют наличия большого числа рабочих рук и где революционизирующее влияние новых форм хозяйственной жизни чувствуется еще не столь резко. Однако, семейная община уже заметно ослабляется, и прежде всего — в смысле ее численности. Еще в 80-х годах прошлого столетия в Осетии не редкость было встретить двор, объединяющий в себе до ста членов. Теперь в Южной Осетии таких крупных семейных общин уже нет. Самая большая семья в сел. В. Сба, насчитывавшая 64 человека, теперь разделилась. Другая семья, в Ксанском ущелье, хотя формально не делилась, но живет несколькими отдельными дворами. Вообще двор в 20—30 человек представляет уже довольно редкое явление, обычным же является двор в 6 человек. Семейные разделы, прежде считавшиеся постыдным делом, теперь участились, что вызывается экономическими причинами: развиваются отхожие промыслы, при чем среди отдельных членов двора, имеющих неодинаковый заработок, начинаются раздоры, и большая семья распадается.

1. Южноиндийские дравиды

«Традиционной формой семьи, обладающей значительной устойчивостью и хорошо приспособленной к стабильному и упорядоченному аграрному обществу, была большая объединенная семья. До последнего времени она встречалась у зажиточных членов земледельческих каст в сельской местности. Число членов такой семьи могло превышать в среднем 100 человек. Так, большие семьи у кургов в конце прошлого века насчитывали до 200 человек.

Как правило, у развитых дравидских народов преобладают патрилинейные и патрилокальные семьи с пережитками матриархальных отношений (матрилинейный счет родства, полная или временная матрилокальность, наследование имущества по материнской линии и т. д.). Исключение составляет воинская каста наяров у малаяли: в ней зарегистрирована матрилинейная и матрилокальная большая семья - таравад (Fuller С J. The Nayars Today. L, 1974, с 51-60).

У малых дравидских народов, за редким исключением, преобладают матрилинейные и матрилокальные семьи. Предпочтительная форма брака - кросскузенный. Встречаются случаи полиандрии (тода, панья, мудугары, гонды).

Теперь про семьи промышленных наёмных рабочих

1. Возникновение промышленного наёмного труда

1

2. Влияниепромышленной революции на семейную жизнь: связи и разрывы

1

2.1. Семьи текстильных рабочих

Нашел первое полное исследование психологического и социального благополучия детей, воспитанных семьями с новой структурой: одиночными, сводными, разведённые, ну и гомосексуальными союзами, куда ж без них -: ((( в сравнении с выросшими в обычных семьях, по достижению ими взрослости – работа Mark Regnerus (2012) в Social Science Research. В том числе здесь впервые охвачены низшие классы, обычно пропускавшиеся в такого рода обследованиях. Поскольку некоторые моменты вызывали сомнение, я попросил перевести их и откомментировать marina_fr, у которой за время работы в Институте генетики человека был опыт опросов на темы самочувствия и благополучия в связи с профвредностями.

==================================================

В работе была сделана большая случайная выборка молодых взрослых (18-39), росших в разном семейном окружении (New Family Structure Study – NFSS). Были измерены 40 эмоциональных, социальных и связанных с отношениями параметров и изучены 6 разных типов семей. Обнаружены множественные и значительные отличия, преимущественно для детей лесбийских пар по сравнению с гетеросексуальными. Результат устойчив при учёте многих различий, поскольку лесбийские пары отличаются значительным разнообразием выявленных при изучении особенностей.

С точки зрения благополучия детей интерес представляют такие параметры, как количество родителей, активно присутствующих в жизни детей, их генетическое родство с ребёнком, семейное положение родителей, их гендерное различие или сходство, а также частота изменений в составе семьи. В данном исследовании сравниваются в том числе дети лесбийских и гомосексуальных пар с детьми устойчивых пар гетеросексуальных супругов для национально-репрезентативной выборки. Социальные исследователи отмечают бОльшую стабильность и социальные преимущества гетеросексуальных пар официальных супругов по сравнению с одинокими матерями, сожительствующими без брака, приёмными родителями и семьями, где супруги содержатся под стражей.

Райнхард Зидер рассказывает про рождение

-  концепта частной жизни,

- идеи «естественных склонностей» мужчин и женщин, эмоционализации (а затем сексуализация отношений между супругами, ранее представлявшей собой чистый социальный контракт (как говорил какой-то из цезарей: понятно, что свои страсти я удовлетворяю с другими, ведь «жена» означает почёт, а не удовольствие), родившей в следующем веке культ любви и брака по любви,

- идеи педагогизации частного пространства, семейного уголка, и соответственно, «вредного влияния улицы», с неполноценностью рабочих детей, «растущих на улице» и лишённых, в отличие от детей буржуазии, «воспитывающего влияния семьи».

1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11

Райнхард Зидер

«Разделение труда между крестьянином и крестьянкой, работниками и работницами, подёнщиками и подёнщицами в Западной и Центральной Европе в XVIII-XIX вв. определялось прежде всего степенью связи крестьянского хозяйства с рынком и уровнем его технического развития. В тех регионах, где близость к крупным городским рынкам или важным путям сообщения способствовала ранней товаризации сельского хозяйства, важнейшие производственные процессы всё явственнее становились мужскими. Таковыми стали, например, процессы доения в районах товарного молочного хозяйства Швейцарии, Форарльберга, Зальцбургского Пинцгау или косьбы хлебов в остэльбских помещичьих имениях и крупных землевладельческих комплексах северо-запада Германии. Здесь близость к большим портовым городам и развитие ганзейского сообщения стали причинами более раннего, чем в других областях, развития крупного сельскохозяйственного производства, ориентированного на межрегиональный сбыт и широкий рынок. Напротив, в семейных хозяйствах Южной Германии и Австрии, основанных на соответствовавшем традиции самообеспечении и связанных лишь с местными рынками, дойка и жатва остались женскими занятиями. Повсюду в Европе, где на уборке зерновых пользовались серпами, среди жнецов преобладали женщины или они работали наравне с мужчинами. С переходом на косы косьба хлебов, требовавшая больших затрат сил, перешла к мужчинам. Это произошло прежде всего в северогерманских областях, где развитие помещичьих имений и крупных хозяйств сопровождалось рационализацией земледелия. В районах, где женщины вплоть до 30-х годов XX в. убирали зерновые серпами, находились исключительно семейные крестьянские хозяйства, малотоварные, ориентированные на самообеспечение или в лучшем случае на местные рынки (в альпийских деревнях Австрии, Тюрингском лесу, Шварцвальде, Зигерланде).