Красота и стресс: возможный подход к дарвиновскому объяснению эпифеномена красоты
В продолжение темы критики «дарвиновской эстетики». Автор пытается решить вопрос, который её сторонники старательно обходят: почему наряды райских птиц, павлина, фазана аргуса кажутся прекрасными нам, а не только самкам павлинов с фазанами? Или почему облик рыбы-капли и демонстрации мускусной савки Biziura lobata кажутся нам отвратительными, вопреки «мнению» самок этого вида?
Суслов В.В.
Аннотация. Неспецифичность – существенная черта красоты. Эстетически может оцениваться любой объект или ситуация. Утрата неспецифичности ситуативно ограничивает эстетическую оценку, наподобие ритуала животных. Теория, связывающая возникновение эстетического чувства с дарвинизмом должна объяснять не только адаптивность, но и неспецифичность. Предложен сценарий возникновения эстетического чувства в ходе парфорсной эволюции — отбора на устойчивость к собственной стресс-реакции.
Дарвинова эстетика (Darwinian aesthetic, DA) полагает: формы вещей, которыми человек окружил себя, считаются красивыми, так как выбор подобных форм повышал репродуктивный вклад выбирающих [1-4]. Основные аргументы взяты из анализа брачной привлекательности: отсюда, понятие о красоте – эстетическая оценка – возникла в ходе полового отбора, а затем сигналы-релизеры были перенесены на формы вещей. Но такой перенос затруднен тем, что релизеры брачной привлекательности редко действуют изолировано и теряют привлекательность вне контекста ритуала[1]. Так, узор павлиньего хвоста сам по себе не способствует образованию пары: наиболее успешен ♂, верно демонстрирующий весь ритуал, включая пробежку за ♀ с развернутым хвостом. Этот элемент наиболее труден для ♂, но, до 1997 г. (NB!) ускользал от внимания ученых [6]. Самый эстетически невзрачный элемент ритуала оказался критически важен для ♀.
( Collapse )